Всё началось без малого лет двадцать назад. Звонит мне как–то один мой хороший знакомый физик — Леонид Михайлович Чечин, впоследствии член–корреспондент Национальной Академии наук Казахстана и директор казахстанского института астрофизики. «У меня тут один физик из Новосибирска. Он заинтересовался твоей книгой по архитектуре математики. Завтра он читает лекцию у нас в институте. Приходи, не пожалеешь». Я пришел и не пожалел… Так началось моё знакомство с Юрием Ивановичем Кулаковым.

На лекцию я шел исключительно из любопытства. Ну, что могло заинтересовать какого-то физика, хотя бы и из Новосибирска в моей книге, не имевшей к физике решительно никакого отношения и посвященной туманным основам абстрактнейшей математики? К этой тематике и профессиональные математики в своем подавляющем большинстве остаются совершенно равнодушными… А потом я позабыл про свою книгу и впоследствии так и не спросил Юрия Ивановича, чем она его так заинтересовала… Я погрузился в чарующую атмосферу поиска. Юрий Иванович — прирожденный оратор. Он умел зажечь аудиторию и повести ее за собой в неизведанный мир… Обыденные вещи, знакомые со школьной скамьи, вдруг заиграли необычными красками… Предложенная им теория физических структур меня очаровала. Это было прекрасно…

После лекции я подошел. Мы познакомились. Обменялись адресами. Наш разговор продолжался несколько минут. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя, переварить услышанное. Через несколько дней, когда Кулаков уже отбыл в Новосибирск, я написал ему письмо, в котором высказал некоторые мысли по поводу прочитанной лекции. И тут же получил ответ… Так началась наша переписка, которая не прерывалась все эти годы. Что там было? Бесконечные споры… Об основах мироздания, физики, математики… Порой, просто о жизни… Но чаще всего — всё-таки о математике… Наши взгляды далеко не всегда совпадали, но это не имело значения… Мне доводилось бывать в Новосибирске, Юрий Иванович иногда приезжал в Алма–Ату. И тогда наши бурные дискуссии разгорались с особой силой. К восьмидесятилетию Юрия Ивановича я написал следующее стихотворение.

Куда–то в даль уходят годы,
А в небе — вечная звезда…
Не счесть загадок у Природы.
Кому дано их разгадать?

Бывает всякое на свете,
Приоткрывает Тайну Бог.
Горит в огне тысячелетий
Структур загадочных клубок.

Среди мучительных сомнений
Нам путь в грядущее открыт —
Сюжет сакральных уравнений
И отблеск древних пирамид.

Сквозь бурю жизни и страданий
Идет на смену веку век.
Постигнуть тайну мирозданья —
Затем и призван Человек.

Пусть к цели мы придем нескоро,
Извечный жребий наш таков.
Вослед Платону, Пифагору —
Коперник, Ньютон, Кулаков.

Последнее письмо от Юрия Ивановича я получил 5 декабря 2019. Оно начиналось словами «Дорогой Семён! Ты перешел от истории математики к архитектуре математики. Это нас сближает, так как я тоже занимаюсь архитектурой. Но архитектура математики является частным случаем архитектуры мироздания…». И в конце, как обычно, подпись «Твой Юрий Иванович» и дата — 29 ноября 2019 года. Как обычно, это был pdf–файл сканированного письма, написанного от руки. Необычна была лишь приписка в сопроводительном письме: «вот последнее письмо Юрия Ивановича… сегодня в 5.12.2029г., в пятом часу утра он скончался…» Юрий Иванович был человеком увлекающимся. В нем сохранилось что–то детское. Непосредственность. Радость от познания окружающего мира. С ним было интересно. Споры с ним побуждали мыслить, искать более убедительные доводы, а значит, более глубоко погружаться в обсуждаемую проблему. С его уходом в мире стало как–то пусто.

Семён Серовайский, г. Алма–Ата, 2020.